Интервью с Н.И. Боровиковым для Фонда помощи хосписам Вера подготовила Светлана Рейтер.

У меня удивительная бабушка. Она с семьёй жила в Оленинском районе в деревне Богородицкое – значительное название, символическое. Бабушка моя двенадцать детей подняла – притом, что осталась без мужа, когда последнему ребёнку всего восемь месяцев было. Чтобы дети не беспризорными росли, она распределила обязанности: один старший ребёнок отвечал за определённого младшего. Восемь человек получили высшее образование: все стали взрослыми, завели семьи, но каждый год отмечали день рождения бабушки. Дочери её были педагогами. Один её сын был ранен и вернулся с фронта. Другой тоже был ранен, но в плен не попал. Его подобрала одна крестьянка и выходила, рискуя жизнью. Потом его партизаны переправили через линию фронта. Позже он стал доктором сельскохозяйственных наук. Звали его Николай Иванович Чулков.

Когда в войну под Смоленском погиб мой старший брат, мать повезла меня в Москву – было очень голодно, мама переживала. Большая часть её сестёр обосновались в столице; одна её сестра, жившая в Бронницах, стала меня учить, у неё я и остался. Мама вернулась в деревню к младшему брату.

Я – бывший военный, лётчик-истребитель. Одним из первых осваивал наши реактивные истребители. По состоянию здоровья меня от полетов отстранили. Но мне повезло – после демобилизации я работал у Королева Сергея Павловича.

Мы почти каждый день встречались, меня как летчика туда взяли. Я, в свое время, любил химию, а Королеву нужен был человек, который химию уважает. Я работал в лаборатории пластмасс, мы создавали материалы для корпуса космического корабля «Восток». В принципе, я горжусь, что мне пришлось вложить свои знания, силы, старание в создание этого корабля.

Моя бригада – а в то время я был мастером в цехе – была особо отмечена. Кстати, мой механик самолёта, тоже демобилизованный, был в моей бригаде. Мы его представили к награждению орденом Ленина и его наградили.

Сергей Павлович Королёв был незаурядным человеком, во-первых, очень простой в обращении, но требовательный. Мы иногда по трое суток не выходили из цеха: ставили там раскладушки, по очереди отдыхали, но работа шла упорно и настойчиво.

Королёв очень внимательно относился к людям: каждый месяц мы встречались с ним на партийных собраниях, мы были с ним в одной партийной организации на учёте. Он никогда не нарушал дисциплину пользуясь своей большой должностью генерального конструктора. Он каждый раз участвовал в собрании, пусть там и обсуждались иногда вопросы, для него не очень важные. Мы очень уважали его за то, что он не кичился своим высоким положением.

Он много рассказывал нам о работе партии, поскольку был членом ЦК. Потом я перешёл в министерство химической промышленности, где познакомился с Еленой Николаевной, ставшей моей второй женой.Мы тридцать три года уже живём в любви и согласии.

Тогда ситуация тяжёлая была – я принял сложное решение о разводе, у меня двое детей остались, я очень за них переживал, но понял, что я не выдержу по состоянию здоровья: четыре года в прежней семье была стрессовая обстановка, я терпел, потом принял решение – нужно не только семью спасать, но и себя, чтобы детям помогать.

Детей своих у нас с Еленой Николаевной не было, но жили мы, несмотря на это, очень дружно. А когда мы с ней приняли решение создавать семью, то решили, что вместе работать нам будет не очень удобно, и я перешёл в Госснаб СССР.

Наш главк комплектовал все строящиеся предприятия автоматикой и средствами связи – в том числе, новые железнодорожные станции. Работы было очень много. Когда я ушёл из прежней семьи, то оставил им всё, что у меня было: трёхкомнатную квартиру, которую мне выделило министерство в новом доме, дачу, которую своими руками построил в Купавне – дача хорошая, рубленая, зимняя. Оставил, прежде всего, детям. У Лены была комната в коммунальной квартире, я переехал к ней.

Но дачу всё равно хотелось: когда на новой работе начали выделять садовые участки, мы получили 6 соток, далеко от Москвы, в Шаховском районе, уголок на границе Смоленской, Тверской и Московской областей.Замечательная природа!

Первая наша поездка была интересная: это было в 1984 году, поезд до Шаховской не ходил, а только – до Волоколамска. От Волоколамска сели на крошечный поезд из трех вагонов, которые местные жители звали «Тарзан» — наверное, за свистящие необычные сигналы. Знаете, как Джонни Вайсмюллер в первом фильме о Тарзане кричал?

Мы долго ехали до Шаховской, потом – до деревни. Приезжаем, видим, бывшее болото.Лена очень от поездки устала, далековато ехать.

Я подумал: «Пусть недельку отдохнёт, потом решим». Через семь дней захотелось съездить ещё раз: мы взяли велосипеды, добрались до Волоколамска и поехали в деревню. По дороге попали под дождь! До Шаховской – двадцать пять километров, местность пересечённая, ноги свинцовые. В тот день мы примерно 70 километров проехали. Домой мы в тот день в час ночи добрались, устали вдребезги. Я думал, на следующий день не встанем. Но участок решили брать, подкупила нас красота его необыкновенная.

Участок хороший. В коллективе быстро освоились. Недалеко от участка – деревня Городище, старинное название. Мы как-то с Леной пошли на Рузу купаться летом; захотели попить, взяли водички из колодца, рядом дом увидели – он стоял накренившись, вот-вот обвалится. Жалко было на него смотреть – как раненая птица. Мы узнали, что дом продаётся. Решили мы его взять, разобрать, поставить у себя на участке, поскольку дома тогда разрешали покупать только под снос или под прописку.

На следующий год москвичам разрешили покупать дома не на снос, и мы подписали договор купли-продажи: уж очень там красивые яблони вокруг дома, и липа, красавица-липа! Дом мы восстановили, участок передали сыну.

Как-то раз мы зашли в Шаховской в краеведческий музей, он рядом со станцией расположен. Мы в ожидании электрички решили не терять времени зря и поближе познакомиться с материалами музея. И купили там книжечку «Шаховская. Взгляд сквозь век». Ценная книжка, хоть и тоненькая: непосредственные свидетели в течение века рассказывают о Шаховской.

В частности, там рассказано, что во время войны, хоть Шаховская была недолго в оккупации, молодёжь помогала партизанам вести разведку. Нас особенно тронуло, что уроженец деревни Городище, четырнадцатилетний мальчик, Ваня Сковородов, участвовал в разведке. Он попал в засаду, когда возвращался с задания – но немцы не захватили его, а прошили несколькими очередями из автоматов: видно, кто-то предал.Три дня его запрещали хоронить.

Подумалось нам, что другие не знают об этом подростке – забудут ведь, а забывать нельзя такие вещи. Мы решили – надо Ване памятник поставить. Потом подумали: а если ставить памятник, то нужно выяснить, кто ещё из нашей деревни ушёл на фронт и не вернулся.

Собрались жители деревни, я рассказал о Ване Сковородове. Все меня поддержали, решили ставить памятник. Потом мы встретились с руководством района, и нам очень повезло: там тоже поддержали наше стремление поставить памятник погибшим: выделили участок земли на окраине деревни и мы приступили к установке памятника

.

Я его спроектировал, мы просмотрели литературу: много пришлось потрудиться, чтобы установить всех жителей Городище, погибших в войну.

Поставили обелиск по моему проекту. А как-то мы в Екатериниском парке, у театра Советской Армии, увидели щиты, на которых изложены этапы Великой Отечественной войны. Мы решили установить такие же щиты возле памятника, и о каждом, кто в деревне погиб, написать данные – столько, сколько удастся установить. Кем человек был до войны, чем занимался, где служил, когда погиб. Сложность в том, что архив погиб; правда, кто, где служил и где погибмы всё-таки установили: кто под Ленинградом, а кто – под Сталинградом.

Восемь человек в 1941-1942 годах погибли, в самом начале войны. Все они были очень молодыми, 19-ти, 20-ти лет от роду. Для чего это нужно? Чтобы подрастающее поколение помнило об этих людях, ведь нельзя их забывать. Вот это главная наша с Леной задача: данные восстановить, щиты к семидесятилетию Победы поставить. Установить перед памятником арку с надписью «Вечная память героям, павшим в боях за Родину!».

А то, что мы уже сделали, на молодёжь нашу в деревне уже повлияло: наши подростки на асфальте при въезде в Городище написали «Добро пожаловать!». А это ведь очень приятно. Каждый год мы отмечаем праздник – День деревни, в котором все дети с удовольствием участвуют. Когда мы купили дом, в деревне было всего пять дворов. Позже стали появляться другие жильцы: сейчас в деревне двадцать пять домов, она возродилась по-новому. Часть коллектива из Шаховской, часть из Москвы.
В основном, дачники, интеллигенция. Получилось такое слияние: интеллигентные крестьяне, которые трудятся на земле и на строительстве своих домов. Коллектив сложился неплохой: чтобы сплотить деревню, я предложил избрать старосту, обеспечить охрану. Ведь раньше каждую зиму все дома вскрывали.

Избрали старосту, Анатолия Коберника. Он оказался очень заботливым и ответственным человеком: уважают его за то, что дорогу в деревне замечательную построили, гравийной смесью засыпали. Сразу вид деревни облагородился, стал культурным. Организована охрана, грабежи прекратились. В деревне стало жить комфортнее.